Время не лечит: как живут родственники погибших над Синаем
Ирина Евгеньевна совмещает работу в школе с обязанностями председателя совета благотворительного фонда «Рейс 9268». Как и прежде, в школе действует площадка для сбора родственников погибших в авиакатастрофе. В гибель дочери она не может полностью поверить до сих пор – Эльвира просто еще не вернулась из рейса.
ОДИН НА ОДИН С ГОРЕМ
«Жизнь идет, появляются какие-то новые моменты в жизни, новые события, и они просто немного отвлекают. Ты переключаешь свое внимание, когда приходишь на работу, куда-то едешь или путешествуешь. Просто переключаешь свое внимание, и не более того. А когда остаешься один на один со своим горем… Как время может вылечить, если я каждый вечер прихожу домой и понимаю, что дочки нет?» — говорит она.
«И чем дальше, тем это осознается острее. Когда случилась беда, казалось, что это неправда, что пройдет какое-то время, кто-то войдет и скажет, что все это ерунда, просто какая-то ошибка, все исправимо… Мы моложе не становимся. С каждым днем понимаем, что родителям, которые потеряли единственных детей, будет тяжелее всего. Мы остались одни. Мужу своему я говорю, что мы должны с ним умереть в один день – ухаживать будет некому», — говорит Ирина.
«Работа нашего фонда продолжается постоянно, кому-то из родственников нужна психологическая помощь, кому-то — материальная помощь, кто-то нуждается в помощи при устройстве детей в детский садик или школу. Наша деятельность самого разного характера, и порой ее даже спланировать невозможно», — рассказывает Захарова.Несмотря на то, что деятельность фонда «Рейс 9268» его члены совмещают со своей основной работой, к третьей годовщине они сделали немало для увековечения памяти близких.
В прошлом году были открыты два мемориала: один на Серафимовском кладбище в Петербурге, другой в Ленинградской области.
Петербургский памятник — два сложенных крыла самолета и саркофаг с посвящением — возведен на месте захоронения неопознанных останков жертв. Он расположился на Центральной аллее, недалеко от мемориала погибшим подводникам «Курска».
В Ленинградской области мемориал открыли на Румболовской горе. Это коридор из заостренных стальных плит, на которых высечены имена всех 224 погибших. Между плитами расположены цилиндрические конструкции, напоминающие трубы органа.
«Главная дальнейшая наша работа – возведение социально-просветительского центра помощи людям, потерявшим своих близких, с храмом святого Димитрия Солунского. В будущий центр мы не планируем привлекать сотрудников социальной службы. Я очень благодарна социальному комитету город и его сотрудникам. Но, к сожалению, работники социальных служб не всегда могут выполнять ту роль, которая в нужный момент необходима. Иногда это происходит по схеме «помощь ради галочки». От таких услуг мы отказывались. Необходимо было человеческое тепло, а не «пятнадцать минут у меня на вас есть». Мы прошли через этот ужас и не сделаем так больно другим людям, как делали нам», — говорит Ирина.
В апреле этого года фонд получил правоустанавливающие документы на земельный участок для строительства социального центра и храма. Однако средств на строительство пока нет.
«Денег от пожертвований мало. Вся Россия вздрогнула от того, что произошло, было собрано порядка 3,5 миллиона рублей. На эти деньги мы пока и существуем. Строительство социального центра с храмом обойдется в сумму около 150 миллионов рублей. Наши средства в фонде пока с этой цифрой несоизмеримы. К тому же много денег от собранной суммы ушло на согласование проектов строительства», — рассказывает Захарова.
«ПЕРЕЖИЛИ ВСЕ, КРОМЕ НАС»
«По выходным на кладбище приходим – вот и собрались. Недавно субботник на Аллее памяти в лесополосе детского лагеря «Дюны» провели. Хотели там посадить краснолистные клены, как в «Саду Памяти», но, насколько я знаю, эти деревья оказались не приспособлены для нашего климата. Лесник посоветовал дубки. Но даже они не все прижились за год. Ждем, что скоро предложит нам на выбор более морозоустойчивые и засухоустойчивые растения, чтобы посадить их по количеству погибших», — говорит Захарова.
«ЗНАЮТ, ЧТО СКАЗАТЬ»
По словам отца Сергия, социальный центр при храме будет открыт для всех, кому потребуется помощь после утраты близких.
«Я, как священник, каждый день сталкиваюсь с горем людей, которые теряют своих детей. К сожалению, у нас не развита традиция обращения за помощью к психологу, и в таких ситуациях люди уходят в депрессию, алкоголизм или просто молча ставят свечку в храме, ни с кем не поговорив. Теперь в Петербурге сложилась традиция: на наших панихидах теперь собираются родственники жертв и других терактов, например, погибших при взрыве в петербургском метрополитене. И когда люди из нашего фонда видят плачущих в сторонке маму и дочь, потерявших во взорванном метро мужа и папу, они подходят к ним и уже знают, что сказать. Такую помощь мы уже можем оказывать», — отмечает он.
Священник сам крестил некоторых родственников погибших при теракте и их внуков. «Люди потеряли своих близких, им больше не на кого опереться. Моя задача – дать опору в боге, я считаю это делом своей жизни. У каждого человека свой путь к богу, это может быть путь страданий и испытаний, на котором он волен делать выбор между добром и злом», — говорит отец Сергий.
Родственники также рассказали , как они переживают трагедию все вместе.
Так, Дмитрий Федоров, потерявший в катастрофе жену и сына, признается, что именно поддержка товарищей по несчастью помогла ему не опустить руки.
Сейчас Федоров часто принимает участие в мероприятиях, посвященных памяти погибших, которые регулярно проводятся в Санкт-Петербурге. На своей странице в социальной сети мужчина часто делится переживаниями, не уставая отмечать, что каждый день вспоминает близких.
Дмитрий уверен, что его рана на сердце никогда не затянется. Однако он старается сосредоточиться на воспитании старшего сына, оберегая его от любых напастей.
«ТЯЖЕЛЕЕ ВСЕГО НА ГОДОВЩИНУ»
Страница женщины в социальной сети практически полностью посвящена той самой трагедии. Оксана часто публикует фотографии родителей и делится воспоминаниями о них. Как признается Федорова, так ей легче справиться с горем.
Как и многие родственники погибших, Федорова принимает участие в разнообразных мероприятиях, посвященных памяти жертв теракта. Так, по ее признанию, возникает ощущение, что близкие все еще рядом.
Каждый, кого затронула Синайская трагедия, навсегда изменился. Зияющая рана в сердцах родственников не затягивается, но все они стараются жить дальше, дышать полной грудью и не забывать тех, кто ушел из жизни слишком рано.
Надежда Садовская и ее муж Владислав потеряли в этой катастрофе дочь Викторию Голенкову, зятя Владимира и 4-летнюю правнучку Диану. В родном Петербурге их ждали не только родители — супруги Садовские, но и мама малышки Дианы – дочь Голенковых Евгения.
Надежда рассказывает, что Викторию и зятя Владимира все принимали за родителей маленькой красотки Дианы – так они были хороши, красивы и молоды. Им обоим не было и 50 лет, они обожали отдыхать на море, безумно любили внучку Диану и друг друга.
«Они так хорошо жили, так были счастливы. Для меня Володенька сыном был… Их так все любили, вся наша когда-то большая семья… Тетя Виктории – моя сестра – не выдержала, умерла на 40-й день после катастрофы. Внучка Женечка… я не знаю, как она выдержала. Потерять маму, папу и ребенка… Не рожайте только одного ребенка, как минимум – двоих, — прижимает к груди фотографии красавицы Виктории, Владимира и маленькой Дианы Надежда Садовская. – Это же не представить, как страшно оставаться без детей. Нам за 70, и мы совсем одни…»
Надежда Садовская согласно кивает, а потом снова возвращается к своей боли. Она говорит, что эта катастрофа убила не только тех 224 человек, но продолжает убивать и сегодня. Ко второй годовщине трагедии ушли из жизни шестеро родственников погибших. К третьей годовщине, как говорит Надежда Садовская, нет уже восемнадцати человек. Почти у всех не выдерживает сердце.
«Ну не надо, не совсем одни. Осталась ведь Женя!» – поправляет Надежду другая пожилая женщина. Это родная сестра Надежды Садовской Галина – она специально приехала из Киева на годовщину синайского ада.
«Да-да, конечно! Я так рада, что Женечка родила! В январе этого года родился мой правнук Даниил, такой хороший, крупный мальчик. Я так рада, что Женя вышла замуж, родила сыночка», — спохватывается Надежда. А глаза ее устремлены на фото дочери, зятя и правнучки.
«Нам бы с храмом помочь… У нас замечательный отец Сергий из Троицкого собора, он каждый месяц панихиду служит. Но нам бы храм все-таки в «Балтийской жемчужине» сделать… Город все обещает, и все что-то не получается. Я знаю, что там есть недовольные, что кому-то не нравится. Но это было бы близко к Женечке – она на Ленинском живет, к моей сестре, она лежит на Красненьком кладбище, она так любила Вику и Володеньку… И аэропорт там рядом, недалеко…»
Но нам пока ей нечего сказать. Вопрос о строительстве храма на территории «Балтийской жемчужины» все еще на стадии проекта. Предполагается, что там все-таки будет построена не церковь, а некий социальный комплекс с культурно-просветительским центром. Это должно произойти до 2020 года. А уже на втором этапе, в 2021 году, будет сооружен храм.
Пожалуйста, не забывайте нас
Среди цветов белеет бумажный постер с надписью «Национальная ассоциация оказания помощи пострадавшим от терактов и ЧС» и словами «Надо жить». Его принесла основатель ассоциации Ирина Антонова – мама Эвелины, той самой девушки, которая едва не сгорела при теракте в петербургском метро.
«Эвелина? Спасибо, мы боремся. Предстоит очередная операция. Нет, сейчас нам никто не помогает. В первое время была очень хорошая помощь и поддержка от города, но на этом полномочия власти кончаются, потому что до сих пор нет закона о жертвах терроризма и чрезвычайных ситуаций. Про «синайцев» тоже через год все забыли, и про нас забывают. Мы никак не защищены. Мы хотим объединиться в одну ассоциацию пострадавших, уже и другие страны подключаются. Пожалуйста, не забывайте нас! К сожалению, таких трагедий не становится меньше», — рассказывает Ирина Антонова.
Источники:
Поддержать безутешных родственников пришли родные петербуржцев, которые пострадали при взрыве в метро в апреле 2017 года.
